Утро новой эры - Страница 36

«Да что ж вам, суки, надо?»

Видно, сильно он обидел каннибалов. Вряд ли в нем было столько мяса, чтобы стоило гонять технику.

Ситуация такая, что хоть плачь. По обе стороны дороги тянулось чистое поле без единого деревца. Сама дорога была почти свободна от транспорта. Пока ему попалась только пара легковушек, да карликовый японский, а может, корейский, фургон с кузовом из рифленого железа: в иероглифах Саша понимал не больше, чем в автомобилях.

История его жизни, похоже, шла по спирали. Тот раз его гнали как зайца пешие. Правда, и сам он был без ружья. Да что там… между тем мальчиком и теперешним Сашей, убившим трех человек своими руками, лежала пропасть поглубже Провала.

В рюкзаке была двухлитровая бутылка бензина, он использовал его для разжигания костров. Теперь он найдет для него еще одно применение.

От преследователей его отделяли два отечественных грузовика, сцепившихся в немыслимой позе дорожной кама-сутры — не иначе взрывная волна постаралась. Возле одного из них Данилов на секунду остановился — пробки в бензобаке не было, в воздухе витал резкий запах солярки. Ровно столько времени ему понадобилось, чтоб воткнуть в бензобак тряпку, смоченную бензином, так, чтобы другим концом она свисала на снег.

Это должно сбить их со следа. Больше ничего в голову не приходило. Судя по заливистому лаю, собак было больше двух.

За ним на снегу осталась дорожка бензина, остаток он вылил шагах в двадцати. Бензина было не жалко. Если останется жив, нацедит еще — баки брошенных машин были почти неограниченным источником. А если его догонят, бензин ему уж точно больше не понадобится.

Впереди парень видел только одну машину, которая по приближении и вовсе оказалась прицепом от большегрузного автомобиля. Не лучшее укрытие, но Данилов понимал, что другого не найти: впереди, насколько хватало видимости, дорога была чистой.

Снегоходы шли медленно, делая не больше двадцати километров в час, не очень обгоняя собак. До них было не больше пятидесяти метров. На середину дороги они не лезли, выдерживая друг с другом прежнюю дистанцию.

Не сбавляя шага, Данилов бросил — но не спичку, которую мог задуть ветер, а одну из зажигалок с пьезоэлектрическим элементом. Лужица вспыхнула, и от нее до нагромождения машин потянулась горящая полоса.

Все получилось не совсем так, как он хотел.

Люди со снегоходов заметили опасность. Сквозь рев моторов Данилов услышал предостерегающие крики. Наверно, они пытались остановить собак, но не вышло — те уже вошли в охотничий азарт.

Это были умные собаки, но они не догадывались, какую угрозу могут представлять два мертвых грузовика, развернувшиеся юзом и просевшие на спущенных шинах.

КамАЗ не взлетел на воздух, но полыхнул из бензобака огненным шаром, пламя мгновенно перекинулось на соседнюю машину, а все, что было между ними, на время превратилось в хороший костер. Должно быть, туда угодило вырвавшееся вперед животное. Через пару секунд оно вылетело из пламени как подбитый самолет, с визгом закружилось на месте, словно пытаясь поймать свой хвост. Наконец, упало в снег и затихло. Других не было видно за огненными сполохами.

С мрачной усмешкой Данилов подумал, что получил бы заклятого врага в лице Общества защиты животных. Зато, даже если остальные псы не пострадали, след теперь они возьмут не скоро.

Снегоходы между тем затормозили. Людоеды наверняка хотели окружить его. Данилов понимал, что шансов мало. Конечно, без собак они не смогут преследовать его. Но что может им помешать убить его здесь и сейчас?

Данилов присел на утоптанный снег. Четыре патрона…. Не густо, учитывая, что врагов минимум трое. Он нащупал в кармане куртки оружие отчаяния — сигнальную ракету. Положил рядом с собой. Инстинктивно проверил нож, хотя в ближнем бою больше полагался бы на приклад.

Выглянув из-за края разорванного тента, он увидел первого — судя по фигуре, это был один из братцев. Саша выстрелил и потратил патрон не зря. Раздался вопль, в котором было больше злости, чем боли. Темный силуэт исчез за дорожным бордюром. Легко раненый или тяжело — пока не ясно.

Данилов только успел укрыться и тут же прогремели выстрелы. У нападающих явно были не гладкостволы — по ушам ударил сухой треск, похожий на звук пастушьего кнута. Винтовочные пули прошили брезентовый тент. Александр пригнулся еще ниже, чтобы его прикрывала колесная пара.

Он собирался снова перезарядить ружье, но в этот момент из-за азиатского недогрузовика прямо на него вылетел давешний «подкулачник». Испугались оба, но Данилов среагировал первым. Он знал, что не успеет даже выбросить гильзу, а его уже убьют. Вместо этого он направил на врага, уже поднимавшего ружье, свою ракету и дернул шнур.

Еще у «Оптимы» он видел, как отморозки из бывших охранников подожгли с помощью такой штуки пойманного маленького оборвыша. Потом, правда, получили от Мясника так, что два дня отлеживались. Тот хоть и был суров, но садизма не любил.

На секунду вокруг стало светло как днем — ярко-красное пламя резануло по привыкшим к мраку глазам. По ушам резанул дикий вой. Открыв глаза, Данилов увидел, как вспыхнула у каннибала одежда и шапка. Ракета попала в цель, и выбросила заряд раскаленного фосфора тому в лицо. Ему бы прыгнуть в снег и кататься, но, ослепший и обезумевший, он побежал, размахивая руками, как мельница. Огонь от этого только сильнее разгорался — мех, пух и вата горят очень хорошо.

Если Данилов что-нибудь смыслил в ожогах, у мерзавца должны были быть третьей степени по всему лицу — не боец…. Но оставлять подранка в тылу не следовало. Как ни противно, дела надо доводить до конца.