Утро новой эры - Страница 13

Ну ладно, хватит лирики…

Люди Убежища приблизились незамеченными вплотную к забору, от которого мало что осталось. Противник был от них на расстоянии броска, а они оставались незамеченными. Все занимали удобные позиции для стрельбы — кто-то ложился, кто-то готовился стрелять с упора.

По сигналу из десяти подствольных гранатометов ГП-30 накрыли скопления людей и плотные группки у костров. Ночь наполнилась взрывами, истошными воплями и беготней. Одновременно четыре снайпера с СВД через проломы в стене сняли заранее выбранные цели — тех, кто производил впечатление вожаков. И тут же выбрали новые мишени — тех, кто не застыл и не побежал, а вскинул оружие. Таких оказалось мало: многие на той стороне, похоже, были пьяны или слишком заняты дележкой. Оружие было едва ли у каждого второго, и в основном это были ружья.

В двух разведгруппах Убежища было всего шестьдесят человек, но они были лучше вооружены и организованы, у них были приборы ночного виденья, а остальное решила молниеносность атаки. Первыми выбивали вооруженных автоматами и вменяемых врагов. Только когда они преодолели периметр, и оказались на территории части, где снег был черным от копоти, в ответ на слаженный огонь сорока стволов ударило несколько автоматов и нестройных хор гладкостволов. Майор видел, как в его группе упал человек, но тут же поднялся, матерясь и держась за ногу. Кто-то уже достал перевязочный пакет и колол промидол.

Сам майор вперед не лез, но и от своих не отставал. Стрельба шла уже среди обгоревших развалин. С той стороны крики непонимания и мат сменились воплями страха. Многие сами бросали оружие, но в горячке боя это не всегда спасало им жизнь.

Все проходило без сучка без задоринки до того момента, когда бой не переместился под крышу первого уцелевшего склада. Здесь у нападающих появились первые потери.

Так или иначе, через двадцать минут все было кончено. В руки к атакующим попала куча трофеев, которые собирали на месте, и обезоруженная толпа человек в сто. Почти столько же лежали на земле, большинство разбежалось. Пленных обыскали, загнали в пустой гараж и заперли, приставив караул.

Майор и его люди еще не пришли в себя после кровавой бани, а обстоятельства уже требовали от них быстрых действий. Если бы целью рейда была помощь «союзникам», можно было бы сказать, что они опоздали. Чем дальше они углублялись на территории, тем больше им попадалось тел в камуфляже. Большинство из них имели ожоги и раны, которые могли нанести только летящие осколки. У других видимых повреждений не было, но на лице была запекшаяся кровь, которая дорожками тянулась из глаз, носа и ушей. И только у очень малого числа были ножевые и пулевые раны. Похоже, большинство из них погибли еще до нападения банды.

После того как вмешалась таинственная третья сила, разнеся бетонные и кирпичные здания вдрызг, остаткам гарнизона не помогли даже пулеметы. Без генераторов погасли прожекторы, надвинулась темнота и холод. Но смерть, как понял майор, явилась в человеческом облике.

Наконец, поисковики пробились к развороченным дверям в складские помещения. Здесь, где раньше лежало материальное имущество части, теперь штабелями стояли картонные коробки и ящики. От одного взгляда на те, что были распечатаны, у жителей Убежища перехватило дух. Столько продуктов сразу они не видели давно. Бойцы части явно обчистили в первую неделю несколько оптовых складов.

Среди нагромождений провианта лежали изуродованные трупы.

— Зверье, — с трудом выговорил майор, утирая пот с лысины под шапкой.

— Может и зверье, Сергей Борисыч, — сказал Богданов, догнавший их со своим отрядом у самых ворот. — Но его правильно порвали.

— Ты что несешь?

— Мы тут разговорили аборигена. Он сообщил кучу интересного. На третий день тут бойня была. То ли беженцы попытались прорваться на базу, то ли приходили под стены еду выпрашивать. Кто-то самый смелый попытался перелезть через забор. Думали, не будут стрелять. А когда ударили из пулеметов, толпа побежала… Часть тел они свалили в овраг, а еще больше оставили лежать.

Демьянов слушал его в молчании.

— Это еще не все, — продолжал сурвайвер. — Через неделю, когда уже было темно, беженцы вернулись. Когда очень хочется жрать, про страх забываешь. И напоролись на минное поле. Уж не знаю, когда наши друзья его успели развернуть, но нам очень повезло, что снега нападало много, и что он не рыхлый.

«А мы ходили по их телам, — подумал Демьянов. — И по неразорвавшимся минам. Да, повезло. Но с машинами надо быть поосторожнее».

Он думал, будто все, что можно, уже пережил и увидел. Ан, нет. Перед его глазами прошла толпа худых как скелеты людей. Они сгибались, пошатывались от ветра. Передние ряды шли, проваливаясь по колено, но задним доставалась протоптанная дорожка; тысячи пар ног приминали снег, оставляя за собой почти чистое шоссе. Но ненадолго — буран сделает свое дело. Идти нелегко. Слабые отстают: то один, то другой спотыкается, кое-кто валится как сноп прямо на обочину. Некоторые из них не могут подняться, но никто за ними не возвращается. Вот уже до забора осталось всего ничего…

Луч прожектора режет глаза как ножом — их заметили. С той стороны ограждения тепло одетые и сытые люди не стреляют, а лишь смотрят и ждут.

Вот раздается первый взрыв. Толпа откатывает назад, воя от ужаса и боли, падают иссеченные осколками — мертвые и искалеченные. Из-за забора слышны смешки и подначивания. Да, психика вещь такая. Она защищается как умеет, майор это знал по себе.